«Красная зона» моногородов

Смогут ли крупные компании предотвратить социальные взрывы в промышленных центрах?

Владимир Волошин

У либерального крыла правительства, очевидно, появилась новая сверхзадача: корректировать развитие российской экономики таким образом, чтобы она, наконец, достигла дна. Министр экономики Алексей Улюкаев, например, заявил о наступлении этого важнейшего события еще в августе, но вторая волна девальвации внесла свои коррективы. И вот министр финансов Антон Силуанов теперь выражает робкую надежду, что дна мы достигнем до конца года. Вопрос в том, как много времени придется там провести и за счет чего вдруг начнется движение вверх.



Главное то, что единого ответа для всей России не существует, потому что кризис все проходят по-разному. Нефтяники, например, несмотря на падение мировых цен, благодаря девальвации и особенностям налогового регулирования, получили солидную дополнительную прибыль, и правительство думает над тем, как ее хотя бы частично изъять в бюджет. Зато флагманы как черной, так и цветной металлургии вынуждены сокращать инвестиции, а в перспективе — и производство.

Машиностроение, кроме предприятий ОПК, столкнулось с обвальным падением спроса.

Ситуацию усугубляет то, что проблемы в отдельных отраслях экономики имеют и географическое измерение, потому что от работы многих предприятий, испытывающих серьезные трудности, зависит выживание существующих вокруг них моногородов.

Напомним, что именно ситуация в моногородах была одной из важных примет предыдущей фазы кризиса 2008−2009 годов.

Сейчас же о них почти не слышно. Отчасти потому, что федеральная повестка — преимущественно геополитическая. Но есть и объективные причины.

«Нынешний спад менее глубокий, — отмечает директор региональной программы Независимого института социальной политики Наталья Зубаревич. — В прошлый раз было минус 7% ВВП, сейчас минус 4%».

«Вы пока не слышите негативных сигналов из моногородов, — предупреждает доктор экономических наук, профессор Никита Кричевскиий. — Пока предприятия поддерживаются за счет того жирка, который есть у собственника. Через какое-то время жирок закончится, и вы услышите эти сигналы, когда пойдут увольнения».

В принципе, сигналы уже поступают. Например, из Тольятти, где в августе состоялся митинг рабочих «АвтоВАЗа» и «АвтоВАЗагрегата», протестующих против многомесячных задержек зарплаты и планов руководства по сокращению сотрудников.

Пока известно, что массовых сокращений не будет в 2015 году, но про 2016-й никто и ничего не обещает. Зато город полнится слухами, что уволят до 20 тысяч человек. Тогда на этих предприятиях останется всего 35000 сотрудников, втрое меньше, чем в 2009 году.

Автопром — очевидная болевая точка. На фоне обвального падения спроса сокращения персонала одновременно с временным прекращением производства произошли или планируются на предприятиях Ford-Sollers во Всеволожске и Елабуге.

Однако эксперты «Свободной прессы» уверяют, что проблем можно ожидать и в моногородах другой отраслевой специализации:
— Сейчас проблемы есть у «алюминиевых городов», правда они частично решены, потому что там давно уже идет ценовой спад, предприятия либо сократили персонал и выпуск, либо вовсе были закрыты, — говорит Наталья Зубаревич.

— Ухудшается ситуация в медной промышленности, там резко падают глобальные цены. Ситуация в машиностроении зависит от того, идет ли речь о предприятиях ВПК или о старых машиностроительных заводах, где дела обстоят намного сложнее. Ухудшается ситуация в городах угледобывающих регионов, цены на энергетические угли падают под воздействием как мировой конъюнктуры, так и ситуации на внутреннем рынке.

По оценке Никиты Кричевского, «…есть компании, которые, несмотря на девальвацию, испытывают проблемы в связи с тем, что конъюнктура на производимую продукцию на внешних рынках ухудшилась. Можно сказать, что в зоне риска — все моногорода».

Профессор Кричевский считает, что у правительства нет стратегии работы с моногородами в условиях кризиса, однако Наталья Зубаревич с ним не согласна: «Власти ведут регулярный мониторинг, разделяют моногорода на три группы, условно говоря, „зеленую“, „желтую“ и „красную“. Так вот, в „красной зоне“, то есть там, где есть не просто риски, а реальные признаки ухудшения ситуации, уже более 70% моногородов».

«Социально-экономическая ситуация в моногородах — это, бесспорно, зона ответственности компаний», — напоминает Никита Кричевский.

Видимо, памятуя о ситуации в знаменитом Пикалеве, которую вручную пришлось разруливать Владимиру Путину, компании, ведущие бизнес в регионах с наиболее сложными условиями, заранее пытаются создать благоприятный имидж, демонстрируя повышенную социальную ответственность.

Например, в конце октября ГМК «Норильский Никель» провела публичные слушания, причем не где-нибудь в Красноярском крае, а в Москве, в Государственной Думе, чтобы презентовать собственную экологическую программу.

Спору нет, 22 миллиарда, вложенных в сокращение вредных выбросов в прошлом году, равно как и намерение не сокращать траты на экологию в нынешнем, — это хорошие новости.

Однако не стоит забывать, что собственники компании («Интеррос» Владимира Потанина, «Русал» Олега Дерипаски и Crispian Investments Ltd Романа Абрамовича и Александра Абрамова) думают в первую очередь о благополучии предприятий. Напомним, что акционерное соглашение предусматривает выплату дивидендов в размере $ 2 миллиардов долларов ежегодно вплоть до 2018 года. А ведь компания находится далеко не в лучшем состоянии, потому что цены на основные виды ее продукции — самые низкие за 17 лет.

По данным исполнительного директора «Норникеля» Павла Федорова, компании придется урезать инвестиционные и административные расходы на $ 500 млн.

И вряд ли тенденция изменится даже в том случае, если российская экономика все же достигнет дна. Потому что основной потребитель продукции «Норникеля» — это Китай, который, по мнению многих экономистов, из главного драйвера мировой экономики превращается в ее тормоз.

Так что правительству стоило бы взять ситуацию в Норильске на особый контроль и в превентивном порядке напомнить собственникам об их социальной ответственности.

Пока же усилия государства направлены на то, чтобы создавать на месте депрессивных моногородов территории опережающего развития (ТОР).

Занимается этим специально созданный при ВЭБе Фонд развития моногородов.

В публичном пространстве он присутствует активно, радуя новостями о подписании все новых соглашений с органами власти субъектов Федерации.

Но ни один инвестпроект еще не заработал, и как скоро мы увидим «опережающее развитие» — неизвестно.

Фото: Zuma/TASS
Источник: http://svpressa.ru/