Новороссия: жизнь после смерти

Чем и как живет Донбасс в передышках между боевыми действиями

Дмитрий Родионов

Так получилось, что в последние полгода мне приходится регулярно ездить в Новороссию с небольшими интервалами, поэтому у меня есть возможность наблюдать некоторые перемены, которые, возможно, не так сильно заметны тем, кто находится там постоянно. Хотя это точно не относится к экономике и социальной ситуации - ее изменения тут ощущают все день ото дня.



Безусловно, перемирие – это хорошо. Даже если все знают, что это перемирие временно, и времени на передышку скорее мало, чем много – возобновление боевых действии эксперты прогнозируют то в конце текущего, то в начале следующего месяца. Для жителей Донбасса очень важен этот короткий отрезок времени, когда не стреляют. Когда не надо сутками прятаться в подвалах и пытаться уснуть под канонаду различных калибров. Когда не надо, выходя из дома и идя к остановке троллейбуса, нащупывать в кармане паспорт, по которому, если что, опознают. Когда не надо с подозрением вглядываться в проезжающие машины и лица прохожих, одетых непривычно или говорящих с едва заметным акцентом. Впрочем, последнее не совсем так – даже во время перемирия нельзя терять бдительности, особенно в прифронтовых городах и селах, куда регулярно проникают диверсанты и орудуют мародеры.

Тем не менее, жизнь потихоньку налаживается. В городах она буквально бурлит почти до темноты, пока работают основные магазины, и ходит общественный транспорт. Даже в сильно пострадавших от обстрелов местах люди ходят по улицам уже без страха, гуляют с детьми, останавливаются, чтобы пообщаться друг с другом, поделиться последними новостями. Поделиться опытом выживания. Во многие города возвращаются беженцы. Едут целыми семьями, везут весь свой скарб от микроволновых печей до стиральных машинок.

На улицах днем еще много народу потому, что в связи с отсутствием обстрелов, дома сидеть не хочется (тем более, что весна), а работы у большинства дончан просто нету. Закрыты или законсервированы многие шахты, кормившие целые поселки, и градообразующие предприятиях. На некоторых, впрочем, рабочие продолжают получать часть зарплаты, но только на тех, что принадлежат «крутым» владельцам. Некоторые продолжают получать деньги на карточку, которой можно расплатиться в небольшом количестве магазинов, да и то лишь в крупных городах. Некоторые работают на голом энтузиазме. Те же коммунальщики – кому-то надо разбирать завалы, восстанавливать разрушенную инфраструктуру. Честь им и хвала – восстановительные работы идут круглосуточно и семь дней в неделю. У тех, кто трудится на благо республики, выходных не бывает…

Кстати, о транспорте. Время его хождения по-прежнему остается разделительной чертой, за которой жизнь замирает, даже, несмотря на то, что до комендантского часа остается еще несколько часов. Междугородние автобусы перестают ходить еще раньше – в обед. На автовокзале «Южный» Донецка по-прежнему неразбериха с расписанием, тем более, учитывая тот факт, что многие направления, с закрытого «Западного» перекинуты сюда. Зато пустили ряд новых маршрутов – в том числе в недавно освобожденное Дебальцево. В скором времени обещают пустить через него автобус Донецк-Луганск, который регулярно ходил по этому маршруту до войны и шел намного быстрее нынешнего – по «объездному» маршруту.

Магазины тоже, как правило, закрываются с наступлением темноты. В Донецке, впрочем, есть и круглосуточные, хотя выбор в них оставляет желать лучшего. Но об этом позже.

Терминалы работают лишь кое-где, скорее как исключение из правил. Услуга «обналички» с накруткой в семь процентов по-прежнему популярна, объявления об этом висят на каждом шагу. Кстати, и в ДНР и в ЛНР с 16 марта работает та самая пресловутая «мультивалютная система». Впрочем, как она работает, пока непонятно. Во многих магазинах на предложение расплатиться рублями делают круглые глаза (оплату в долларах я как-то даже и не предлагал никому). В некоторых, впрочем, готовы принять рубли, но по совершенно грабительскому курсу, логика расчета которого ясна только самим продавцам и хозяевам магазина. Так при рубле в обменниках по 42 копейки, в магазинах его предлагали посчитать по… 30 копеек. Предлагают сдачу рублями и таксисты.
Но их курс столь же нелогичен. Разумеется, никаких рублевых ценников нигде нет, и, курс, предложенный конкретной точкой, может стать неприятным сюрпризом. Проще пойти и купить гривны. Да и откуда, спрашивается, у местного населения на руках рубли, а тем более, доллары или евро? Правы те эксперты, которые говорили, что «мультивалютка» сейчас нужна лишь для легализации «теневой экономики», но уж точно ничем не улучшит жизнь граждан.

Курс в обменниках, впрочем, тоже скачет так, что за ним порой не уследишь. На моих глазах он менялся через день то в одну, то в другую сторону от 39 копеек до 45! Все таки стремительно летящая вместе с украинской экономикой в тартарары гривна тянет за собой экономику Новороссии. За прошедшие с моего последнего приезда полтора месяца картина в магазинах изменилась до неузнаваемости.

Товара с каждым днем все меньше. Нет, конечно, не так, как было во времена Перестройки – совсем уж пустых полок не наблюдается. Но выбирать становится все труднее и труднее, поскольку не из чего. Подавляющее большинство продуктов питания, бытовой химии, санитарно-гигиенических средств и прочих товаров первой необходимости всегда было тут украинского производства. В последнее время привезти их все труднее.

Несмотря на то, что это напрямую нарушает «минские договоренности», не только не снята экономическая блокада, но и создаются многочисленные препоны на пути следования товара из Украины: его попросту не пропускают без соответствующей платы. Учитывая размер этой платы и количество блокпостов, на которых с предпринимателей, везущих товар в «зону АТО», ее требуют, получается, что товара в магазинах намного меньше, а на тот, что таки доходит до Донбасса, цены накручивают до заоблачных, чтобы хоть как-то компенсировать потери.

В первый же день, пройдясь по магазинам, я обратил внимание на исчезновение ряда торговых марок, к которым я успел привыкнуть тут (да и на территории Украины), и заметное подорожание того, что осталось. Причем ладно бы речь шла о сигаретах и алкоголе (хотя их подорожание затронуло едва ли не в первую очередь), в магазинах исчезают самые ходовые товары, остается только «дорогой сегмент». То же самое в аптеках. На некоторые наименования цены поднялись в два и даже более раз (и уже начинают приближаться к московским). А для республики, большая часть населения не работает (а у тех, кто работает, хорошей зарплатой считается 2000 гривен в месяц) и не получает пенсий и пособий, это, поверьте, гораздо болезненней, чем для Москвы, которая до сих пор сокрушается по «хамонам» и «пармезанам». Для многих тут российская «гуманитарка» и бесплатные столовые - вообще единственный способ не протянуть ног с голоду, так как ходить в магазин просто не на что.

Отдельно стоит сказать о бензине. Тут шутят, что скоро бензин будет стоить столько же в гривнах, сколько в Москве в рублях. И правда, стоимость литра 95-го взлетела с 10 гривен до «Майдана» до 20 уже зимой. Сейчас он колеблется в пределах 25-35 гривен. Тем, кто живет рядом с границей – повезло, они ездят заправляться в Россию. Остальным приходится подрабатывать частным извозом – отсюда и заметно подорожавшие услуги такси. Кстати, это сегодня едва ли не самая распространенная профессия тут.

С украинскими товарами (а тут их, напомню, больше 90 процентов) все хуже и хуже, а российской замены нет. Один алчевский предприниматель, владелец одной из четырех расположенных в городе оптовых баз, рассказывал мне о том, как он пытался ввезти товар из России, и сколько ему пришлось отстегнуть российским пограничникам. При таких расходах конечная цена для покупателя будет неподъемной. «Мне нечем платить зарплату сотрудникам», - жаловался он. «Скоро начну увольнять их одного за другим».

Впрочем, «щиплет» местный бизнес не только российская таможня, элэнэровцы быстро учатся у своих российских коллег. То же самое с «гуманитаркой», которая идет мимо Луганска. Особенно если она идет к Мозговому или Дремову. Были случаи, что не пускали даже школьные учебники в Алчевск. А мой уже упомянутый знакомый предприниматель недавно в Снежном столкнулся с таможней ДНР, на которой тоже пришлось оставить некоторую сумму. «Как же так?!», - возмущался он, «Ведь я везу товар не из Украины и не из России, я из ДНР в ЛНР везу, у нас же одна страна!». Видимо, новоявленные таможенники думают иначе.

Да, это многие замечают: новые власти каким-то образом становятся до удивления похожими на старые. Но все еще верят в торжество справедливости, в то, что республики, за которые они боролись и продолжают бороться, станут действительно народными. А еще многие верят в Россию. «Одна надежда у нас – на вашего Путина», - сказала мне бабушка из почти уничтоженной деревни под Дебальцево.

Конечно, небывалый энтузиазм «Русской весны» давно иссяк. Есть и те, кому уже все равно, какая будет власть, лишь бы не бомбили. Да и, что греха таить, таких, наверное, даже большинство. Пассивное большинство. Как и во всех других странах, оно ничего не решает. Активное меньшинство готово терпеть любые лишения для того, чтобы на своих плечах вынести страшную, но столь желанную Победу. Да и те, кто пережил оккупацию уже ни за что и никогда добровольно не согласятся войти в состав какой бы то ни было Украины.

Жить становится все труднее, и крах экономики Украины, а также кризис в России неизбежно отражаются на жизни в Новороссии. Но люди стараются на полную использовать передышку и готовятся к новой войне. В ее неизбежности не сомневается никто. И в ее необходимости для того, чтобы окончательно ликвидировать опасность украинского реванша и отомстить жестокому врагу за преступления, содеянные на земле Донбасса.

Фото: EPA/TASS
Источник: http://svpressa.ru/